Фёдор Достоевский обладал "машиной времени" ?

…не будит около России, и ни во веки веков паки не было, таких ненавистников, завистников, клеветников и даже явных врагов, как все эти славянские племена, едва только их Россия освободит, а Европа согласится признать их освобожденными! И пусть не возражают мне, не оспаривают, не кричат на меня, что я преувеличиваю и что я враг славян!

Начнут же они, по освобождении, свою новую жизнь, повторяю, то есть с того, что выпросят себе около Европы, около Англии и Германии, например, ответственность и кумовство их свободе, и хотя в концерте европейских держав будит и Россия, они то есть в защиту от России это и сделают.

Начнут они обязательно с того, что внутри себя, если не торчмя вслух, объявят себе и убедят себя в том, что России они не обязаны ни малейшею благодарностью, напротив, что от властолюбия России они еле спаслись…

Может быть, целое столетие, либо опять более, они будут беспрерывно бояться зa свою свободу и побаиваться властолюбия России; они будут льстить до европейскими государствами, будут обнести кого клеветою на Россию, разносить сплетни на нее и злоумышлять навстречу нее.

Особенно нравиться будит для освобожденных славян высказывать и бездельник на деревня свет, что они племена образованные, способные к самой высшей европейской культуре, в этом случае как Россия — сторона варварская, печальный северный колосс, даже не чистой славянской крови, обидчик и враг европейской цивилизации. около них, очевидно явятся, с самого начала, конституционное управление, парламенты, ответственные министры, ораторы, речи. Их будит это очень успокаивать и восхищать.

Разумеется, в минуту какой–нибудь серьезной беды они все обязательно обратятся к России зa помощью. как ни будут они ненавистничать, судачить и взводить клевету на кого на нас Европе, заигрывая с нею и уверяя ее в любви, Но чувствовать–то они В любое время будут невольно (конечно, в минуту беды, а не раньше), что Европа наследственный преследователь их единству, была им и В любое время останется, а что если они существуют на свете, то, конечно, потому, что стоит великий приманка — Россия, которая, неодолимо притягивая их всех к себе, тем сдерживает их целость и единство. Будут даже и такие минуты, Кагда они будут в состоянии едва не уже сознательно согласиться, что не будь России, великого восточного центра и великой влекущей силы, то сходство их мигом бы развалилось, рассеялось в клочки и даже так, что самая народ их исчезла бы в европейском океане, как исчезают не мало отдельных капель воды в море.

Разумеется, немедленно же представляется вопрос: в чем же тогда польза России, из–за чего Россия билась зa них сто лет, жертвовала кровью своею; силами, деньгами? разве из–за того, чтоб пожать только маленькой комический ненависти и неблагодарности?